Содержание
- 2014-2015 годы: криптовалюта — денежный суррогат
- «Черный» 2016-ый
- Ветер перемен из Госдумы
- ФНС ставит многоточие
- 2017. И понеслось…
- … тогда возглавь!
- Минфин: третье «криптовалютное» пришествие
- Предварительные итоги «крипто-боев»
- «Официальное» отношение к криптовалютам и блокчейну в цитатах
Светлана Хардисти, CEO CHAYNX.ru — российского блокчейн-разработчика в сфере энергетики, финансов и производства — сделала краткий обзор истории криптовалюты в России.
Стране потребовалось несколько лет, чтобы осознать, что блокчейн — это не столько угроза замены «традиционных денег» криптовалютой, а технология, которая может кардинально изменить мир.
Действительно, блокчейн и криптовалюта настолько тесно связаны между собой, что санкции против одного могут автоматически подвести под репрессии и второе. И это чуть было не случилось. Пять лет назад блокчейн у большей части министерств и ведомств почему-то ассоциировался исключительно с криптовалютой. Одни предлагали запретить, ограничить, зарегулировать, штрафовать за оборот «крипты» и даже ввести за это уголовную ответственность; наконец, заплатить с продаж криптовалют налоги. Другие же несколько раз поднимали тему создания собственной криптовалюты в частности и развития блокчейн-технологий в целом.
Пожалуй, все относительно стабилизировалось только к концу прошлого года.
2014-2015 годы: криптовалюта — денежный суррогат
В России (впрочем, как и везде) блокчейн начался с биткоина. «Официальный» старт получился довольно жестким: уже в начале 2014 года Центробанк России ответственно заявил о том, что намерен считать обмен биткоинов связанным с отмыванием денег и финансированием терроризма. И назвал биткоин и другие криптовалюты денежными суррогатами. Отдельные вспышки понимания имелись. Например, руководитель Сбербанка Герман Греф отзывался о технологии, а не о биткоине, в восторженном ключе. Но в основном в то время между блокчейном и биткоином фактически поставили знак равенства. Даже на первом российском блокчейн-мероприятии Moscow Blockchain Conference, состоявшемся в 2014, обсуждали исключительно криптовалюты, проблемы их хранения и то, как ими расплачиваться.
Подмена понятий была зафиксирована. Довольно быстро Минфин по поручению первого вице-премьера российского правительства Игоря Шувалова разработал законопроект об административной ответственности за выпуск суррогатов, ПО для майнинга, обмена криптовалют и даже за распространение информации об этом. Штрафы начинались от 5 тысяч рублей для граждан и заканчивались 1 миллионом для юридических лиц.
Хотели ввести и уголовную ответственность, но, подумав, все же отказались.
Шум утих так же быстро, как и поднялся. Законопроект благополучно сгинул в недрах федерального портала regulation.gov.ru, чтобы через некоторое время появиться вновь.
Но на общее состояние блокчейн-индустрии этот тревожный фон повлиял. Например, российский блокчейн-проект криптовалюты Emercoin, запущенный в самом конце 2013 года, свыше двух лет не выводил свой токен на биржи, развиваясь «в тени».
В 2015 году вновь заговорили на тему криптовалюты и блокчейна — как и раньше, без оптимизма, но и без категоричного отрицания. Глава ЦБ Эльвира Набиуллина, уже разграничивая понятия технологии и ее производной, осторожно заявила о том, что криптовалюту можно использовать для сомнительных операций, и опять упомянула про денежные суррогаты. А Герман Греф заметил, что его компания не прочь попробовать блокчейн и внедрить его в рабочие процессы. Кстати, известно о попытках инвестирования Грефа в биткоин (видимо, успешных) и даже покупке за эту криптовалюту футболки. В 2011 году она обошлась ему в 12 BTC (при курсе $0.38/BTC).
А тем временем платформа Qiwi, не дожидаясь, пока официальное мнение сформируется, выделила из своего состава подразделение. Позднее оно трансформировалось в полноценную компанию, которая стала заниматься внедрением технологии. Для начала в собственную платежную систему. И даже объявила о запуске разработки собственной цифровой валюты — битрубля, который собиралась запустить в обращение уже в 2016 году.
Но не тут-то было. Эмиссию еще надо было согласовать с центробанком, который так и не высказал своего окончательного мнения, а создал рабочую группу по изучению блокчейна.
Пока регулятор изучал технологию, Роскомнадзор начал блокировку криптовалютных бирж, торговых платформ и связанных с криптовалютой сайтов. В черный список попали Bitstamp.net, BTC-e.com, LocalBitcoins.com; решением Санкт-Петербургского суда заблокировали еще несколько десятков бирж.
«Черный» 2016-ый
В самом начале 2016 года руководитель российского ведомства следственного комитета Александр Бастрыкин выразил свое отношение к биткоину и остальным криптовалютам однозначно. Коротко его можно было выразить как «Сажать!»
Бастрыкин так же, как и ЦБ, посчитал криптовалюту денежным суррогатом, и следком предложил «заинтересованным ведомствам» совместно с ним разработать модель уголовной ответственности — за выпуск и оборот криптовалюты. Комитет обеспокоил резкий рост курса биткоина (порядка 1000% в то время) и необеспеченность криптоденег ликвидными активами. Как будто «нормальные» деньги были ими обеспечены.
«Оборот «денежных суррогатов» в стране достиг уже 1% от ВВП», — сообщал следственный комитет, опасаясь дальнейшего увеличения оборота, и, как следствие, обесценивания рубля и финансового кризиса.
Видимо, слова Бастрыкина получили живейший отклик у Минфина, потому что уже к весне 2016 тот подготовил законопроект об уголовной ответственности, ссылаясь на п.1 ст. 75 Конституции: «Денежной единицей в Российской Федерации является рубль. Денежная эмиссия осуществляется исключительно Центральным банком. Введение и эмиссия других денег не допускаются».
Минфин подошел к решению проблемы кардинально. Заодно с уголовной ответственностью министерство предложило ввести запрет выпуска и оборота криптовалют (поправки в закон о ЦБ), а административная ответственность (поправки в КоАП РФ) в их проекте была уже выше, чем планировалось раньше: штраф до 3-5 миллионов рублей или приостановление деятельности компании до 90 суток.
Дальше стало еще интереснее. Внезапно опять всплыла идея собственной криптовалюты. На этот раз ее выдвинул Росфинмониторинг (ведомство, одной из задач которого является противодействие отмыванию доходов). Замдиректора финмониторинга Павел Ливадный поведал о том, что ведутся переговоры об эмиссии. Выпуск российской криптовалюты хотят доверить специально отобранным организациям, но с началом введения ее в оборот хождение всех остальных криптовалют запретят.
Ветер перемен из Госдумы
При виде такой картины эксперты забеспокоились и заявили, что запрет криптовалюты означает, по сути, и запрет перспективной блокчейн-технологии. А это серьезно затормозит развитие технологий в стране в целом, поскольку отпугивает потенциальных инвесторов.
К этому времени многим уже стало ясно, что блокчейн — это не только криптовалюта. Блокчейн-платформа Waves объявила себя системой для краудфандинга и провела ICO, в ходе которого собрала свыше $15 миллионов. Развивались и другие проекты. Начал формироваться научный подход к технологии, например, в Пермском государственном национальном исследовательском университете даже создали лабораторию по изучению и совершенствованию технологии блокчейн.
Осенью 2016 года депутат госдумы Андрей Луговой рассказал о том, как можно устроить регулирование. Нужно разработать концепцию оборота криптовалюты. Концепция должна включать обязательную идентификацию пользователей, лицензирование криптобирж и крипто-обменников, а сам процесс оборота валют должен контролироваться в соответствии с мировыми стандартами в сфере противодействия отмыванию доходов (стандартами FATF).
ФНС ставит многоточие
В конце 2016 года по поводу криптовалюты наконец высказались налоговики. ФНС заявила, что, во-первых, определений ни криптовалюты, ни денежных суррогатов в законодательстве нет. Во-вторых, нет и запрета на операции с криптовалютой. В-третьих, сделки с куплей-продажей криптовалют — это валютные операции, но системы контроля над ними нет, ее еще надо создать. Кто-то посчитал позицию ФНС официальной государственной, кто-то увидел в письме то, что они в принципе не против криптовалют. В итоге ясности это не прибавило.
2017. И понеслось…
Но в 2017 году, когда биткоин готовился к своему рывку до $20,000, власти начали говорить о легализации уже открыто, причем разделяя криптовалюты и блокчейн.
В марте 2017 года премьер-министр Дмитрий Медведев дал поручения двум министерствам сделать анализ на предмет применения блокчейн-технологий в госуправлении. Уже летом была создана рабочая группа по вопросу применения технологии блокчейн в государственном и корпоративном управлении под руководством первого вице-премьера Игоря Шувалова, а позже еще одну рабочую группу (по оценкам рисков оборота криптовалюты) организовала госдума.
Замминистра финансов Алексей Моисеев заявил о возможности легализации криптовалют — в рамках борьбы с незаконными денежными переводами. Моисеев назвал криптовалюты «иным имуществом» и «финансовым активом» и заявил, что работать с ними должны исключительно квалифицированные инвесторы и только на российских биржах. Биржи нужны, «чтобы защитить права продавцов и покупателей», и оказалось, что Московская биржа уже начала работу над разработкой соответствующей инфраструктуры для торгов.
… тогда возглавь!
Если говорить в общем, то со второй половины 2017 года правительством РФ исповедуется принцип «не можешь победить — возглавь». В октябре президент Владимир Путин дал поручение правительству совместно с ЦБ разобраться с криптовалютами. Изменился и сам подход. Оказалось, что правовой статус должны получить не только криптовалюта, но и смарт-контракт, токен, распределенный реестр, то есть все ключевые элементы блокчейн-технологии. Майнинг планируется узаконить и обложить налогом. При этом особо оговаривается то, что рубль остается единственным легальным платежным средством в РФ.
До установления правил Центробанку поручено создать на своей базе специальную регулятивную площадку («сэндбокс»), чтобы проводить апробацию «инновационных финансовых технологий, продуктов и услуг». Все вышеперечисленное делается в рамках реализации госпрограммы «Цифровая экономика» и должно быть завершено до 1 июля 2018 года.
Тем временем к дискуссии о криптовалютах подключилось еще одно министерство — Минкомсвязи. И тут же выступило с инициативой обложения продаж «цифровых денег» гражданами НДФЛ. Минфин ведомство, разумеется, поддержал и даже выступил с официальным разъяснением своей позиции. Финансисты ссылались на то, что какой-то особый режим налогообложения для криптовалют не установлен, поэтому облагаться НДФЛ доходы от их продаж должны по общим правилам.
Уже в конце 2017 года в экстренном порядке была представлена первая версия законопроекта «О цифровых финансовых активах». В январе 2018 года ее скорректировали и, ожидается, что будут исправлять неоднократно. Слишком много мнений приходится учитывать разработчикам.
Между тем оборот рынка блокчейн-проектов в России, по некоторым оценкам, уже подбирался к объему в 1 миллиард рублей.
Минфин: третье «криптовалютное» пришествие
В начале 2018 стало известно о том, что министерство финансов уже в который раз подготовило законопроект об уголовной ответственности за оборот «денежных суррогатов», напоминая о том, что единственным платежным средством в РФ является рубль. «Санкции за расчеты в криптовалютах предлагаются жесткие», — предупредил замминистра финансов Моисеев.
До того опять всплыла тема крипторубля — инициатором стал депутат госдумы от коммунистов Ризван Курбанов, который внес в парламент законопроект «О системе национального майнинга», где среди прочего говорилось о крипторубле как средстве платежа на территории России.
Сама технология блокчейна распространяется просто стремительно и, похоже, входит в моду: ВЦИОМ использует блокчейн на экзит-поллах, ФАС и Сбербанк начали обмениваться документами на блокчейне, Росреестр начал внедрять блокчейн при регистрации договоров долевого участия в строительстве и так далее. Проекты на блокчейн-базе становятся востребованы среди негосударственных структур: от крупных до небольших, все больше компаний учатся блокчейн-разработке и начинают предлагать свои услуги. Неудивительно — недавно об использовании блокчейна при расчетах за ЖКХ заявили даже коммунальщики и РЖД.
Предварительные итоги «крипто-боев»
На март 2018 года криптовалюта официального статуса все еще не имеет, поэтому нет ни условий ее оборота, ни ответственности за нарушение этих условий. Попытки определить биткоины и прочие цифровые деньги как «денежный суррогат» результата не принесли: определения такого суррогата тоже пока не существует. Это подтвердила и судебная практика — в феврале 2018 арбитражный суд Москвы отказался включать криптовалюту в конкурсную массу должника — физического лица.
Тем временем правотворчеством вместе с ЦБ и Минфином вплотную занялось и Минкомсвязи, в феврале 2018 опубликовавшее на regulation.gov.ru проект постановления правительства «Об аккредитации организаций, предоставляющих возможность выпуска цифровых токенов».
Несмотря на то, что блокчейн как технология идет в рост и количество блокчейн-проектов интенсивно множится, полноценному развитию явно препятствует отсутствие правового статуса как криптовалют, так и других элементов системы.
Ожидается, что этот статус будет разработан к 1 июля 2018 года. Потому смотрим законопроект «О цифровых финансовых активах», «криптовалютные» проекты минкомсвязи и других министерств и обязательно отслеживаем все поправки.
«Официальное» отношение к криптовалютам и блокчейну в цитатах
«Блокчейн перевернет все индустрии без исключения — от сельского хозяйства, заканчивая банками».
2014, глава Сбербанка Герман Греф
«Денежные суррогаты, у нас во всяком случае, запрещены. Хотела уточнить — мы не запрещаем криптотехнологии, мы их изучаем. Все-таки это разница большая — криптовалюты и криптотехнологии».
2015, глава ЦБ РФ Эльвира Набиуллина
«Наша цель — исключить обращение криптовалют на территории России».
2016, замминистра финансов Алексей Моисеев
«Как показал опыт, в целях финансирования терроризма зачастую используется виртуальная криптовалюта, которая не имеет централизованного эмитента, единого центра контроля за транзакциями и характеризуется анонимностью платежей. Кроме того, в результате широкого распространения эти валюты могут вытеснить с рынка законные деньги, что угрожает финансовой стабильности государства. С учетом этого предлагается ввести уголовную ответственность за незаконный выпуск и оборот криптовалют, а также других денежных суррогатов».
2016, глава Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин
«Мы полагаем, что для россиян, как и для бизнеса, инвестирование в криптовалюты сопряжено с высоким риском. Мы не вправе разрешать прямой и простой доступ к таким сомнительным активам для непрофессиональных инвесторов».
2017, зампредседателя ЦБ РФ Сергей Швецов
«Криптовалюты нельзя закрыть в сундук и спрятать под замок».
2017, вице-премьер российского правительства Игорь Шувалов
«Блокчейн для нас — это не способность генерировать эквивалент денежных знаков, а в том числе, и, может быть, в первую очередь, это как механизм, который обеспечит очень профессиональную, прозрачную и быструю государственную услугу».
2017, вице-премьер российского правительства Игорь Шувалов
«Использование криптовалют как денежных суррогатов активно предлагается для расчета за товары и услуги. На наш взгляд, это имеет в качестве риска подрыв денежного обращения, и, конечно, мы использование криптовалют как денежных суррогатов допускать не будем».
2017, глава ЦБ РФ Эльвира Набиуллина
Загрузка...
